Джордж Гордон Байрон. Остров, или Христиан и его товарищи — Страница 21

... Но им-то ни к
чему искать разоблачений, верно? Они-то ведь выглядят прямо героями, они
ведь гордятся тем, что каждый из них может проследить свою генеалогию вплоть
до самого Ковчега. Они были избранными, они все перенесли, они уцелели; для
них довольно естественно сглаживать неловкости, демонстрировать удобную
забывчивость. Но меня в этом смысле ничто не сдерживает. Я не был избранным.
Собственно говоря, вместе с несколькими другими видами я никак не мог
очутиться в числе избранных. Я был, так сказать, безбилетником; я тоже
уцелел; я ускользнул оттуда (покинуть корабль было не легче, чем попасть на
него); и я преуспел в жизни. Я стою немного особняком от остальной звериной
братии, где еще сохраняются ностальгические союзы: есть даже Клуб Морских
Волков, объединяющий виды, которые ни разу не страдали от качки. Когда я
вспоминаю наше Путешествие, я не чувствую себя обязанным никому;
благодарность не застит Мне глаза. Моему отчету вы можете верить.
Думаю, вы уже догадались, что "Ковчег" был больше чем одним кораблем?
Это название мы дали целой флотилии (ведь нельзя же рассчитывать втиснуть
весь животный мир на единственное судно длиною в каких-нибудь триста
локтей). Дождь шел сорок дней и сорок ночей? Да конечно же, нет -- это было
бы не дольше самого обыкновенного английского лета. По моей прикидке, дождь
шел года полтора. А вода стояла на земле сто пятьдесят дней? Подымай выше --
лет до четырех. И так далее. Представители вашего вида никогда не умели
правильно оценивать сроки. Я приписываю это вашей непонятной одержимости
числами, кратными семи.
Вначале Ковчег состоял из восьми судов: галеона Ноя, который тащил на
буксире судно с припасами, четырех кораблей поменьше -- их капитанами были
Ноевы сыновья -- и шедшего на безопасном расстоянии (поскольку члены этой
семьи очень боялись заразы) санитарного корабля...